#НОРИЛЬСК. «Таймырский телеграф» – Первым в Норильске достоверно известным нам предметом бытовой и музыкальной техники был граммофон Николая Урванцева: в зимовку 1923/24 года геологи слушали романсы Шаляпина и Собинова. В дальнейшем в поселок вольно или невольно приезжали новые норильчане, и каждый вез с собой частичку домашнего быта.
В 1930–1940-х годах обживать свои дома, а точнее бараки, норильчанам было непросто. Все усилия шли на производство металла, а в годы войны это стало жизненно важно, где тут думать о бытовом и «мещанском».
Но жить приходилось каждый день – и в Норильске поселке, и в Норильске-лагере. С жильем при этом ситуация было аховая: в 1942 году даже на одного вольнонаемного приходилось меньше трех квадратных метров.
Когда началась война и в Норильск стали приезжать эвакуированные специалисты-мончегорцы, они селились везде, где можно было установить буржуйку: по шесть-семь семей в одной комнате.
В дефиците были не только крыши над головой, но и любая бытовая утварь. Норильск всегда жил по принципу «за морем телушка – полушка, да рубль перевоз». Большинство товаров и услуг пришлось «изобретать» и производить здесь.
В 1941 году, например, начала работу стекольная и керамическая мастерская. Из местного сырья она выдавала как изделия для промышленных лабораторий, так и ширпотреб. А при промышленно-заготовительном отделе в этом же году организовали мыловарение.
В 1944-м Норильск освоил самодельные лопаты, но страшным дефицитом были обыкновенные кастрюли, никто просто не знал, как их делать. Вытачивать на токарном станке – большой расход металла, дорого и медленно. Тогда технологи «придумали велосипед»: кастрюли начали выдавливать. Тяжелые, но вечные, они наконец поступили в продажу.
А еще в Норильске делали плуги и бороны для местных совхозов, игрушки и елочные украшения, карандаши и тушь, ложки и зубные коронки. Даже гвозди делали из обрезков проволоки и огарков электродов.
Магазины тоже не блистали разнообразием, скорее они были распределителями, где по строгим нормам отпускали некоторые товары. Купить одежду и обувь было особенно сложно, поэтому на предприятиях и зэков, и вольнонаемных поощряли отрезами материи, а швейная машинка в руках мастерицы становилась кормилицей семьи.
В прошлом выпуске фотопроекта «Автографы истории» мы рассказывали, что легендарный начальник хлорно-кобальтового цеха Изосим Чалкин работал на комбинате с 12 лет.
Больше новостей читайте на совместном канале «Таймырского телеграфа» и «Северного города» в Telegram.
Светлана Ферапонтова
Фото: архив Заполярного филиала «Норникеля»
